Основные стратегии, которые могут реализовываться руководством Кыргызстана в прогнозный период до 2020 года, условно можно свести к следующим :
1. «Гибкий курс» — многовекторная внешняя политика. Труднореализуемый для Кыргызстана курс, поскольку слабая экономика, незначительные вооруженные силы, малая численность населения предопределяют относительно небольшие возможности проведения действительно независимой внешней и экономической политики.
2. «Вхождение в сферу влияния Казахстана» — растущая политическая и экономическая зависимость от Республики Казахстан. В принципе это вариант делегирования полномочий в выборе стратегического пути развития этнически и ментально близкому, но более мощному, прежде всего экономически, государству. В чистом виде этот сценарий также трудно реализуем, поскольку, хотя Казахстан обладает существенно большими возможностями, нежели Кыргызстан, однако и его потенциал относительно невелик в глобальном масштабе. При реализации данного сценария речь идет фактически о том, что выбор пути развития Кыргызстана будет определяться в Астане в соответствии с четырьмя другими сценариями.
3. «Евроазиатская интеграция» — один из наиболее приемлемых для Кыргызстана сценариев, поскольку в потенциале позволяет Кыргызстану наряду с другими государствами Центральной Азии стать системообразующей единицей крупного геополитического объединения, подобно тому как малые государства Европы наращивают свой вес и влияние на международной арене за счет членства в ЕС. Однако возможности Кыргызстана в развитии по этому сценарию ограничены относительно медленным прогрессом в строительстве полноценных интеграционных структур ЕЭП и ОДКБ.
4. «Вхождение в сферу влияния Китая» — весьма вероятный сценарий, учитывая растушую экономическую мощь Китая и его географическую близость. Основная опасность в реализации этого сценария связана с угрозой этнического и культурного растворения. Хотя основные негативные последствия лежат несколько дальше избранного прогнозного горизонта (2020), они должны учитываться при стратегическом проектировании. Кроме того, существует риск копирования китайской схемы экстенсивного развития (использование схем промышленного производства, пренебрегающих экологическими нормами и базирующихся на низкооплачиваемом труде), что может привести к утрате конкурентных преимуществ Кыргызстана как уникальной биосферной зоны и сохранению или даже нарастанию социальной нестабильности в стране.
5. «Евроатлантический выбор» — при кажущейся привлекательности вхождения в сферу влияния наиболее экономически развитых государств мира таит значительные угрозы, так как развитие экономически слабых государств в системе открытой либеральной экономики, как правило, закрепляет экономическую периферийность. Это доказывает и собственный опыт Кыргызстана по поспешному и непродуманному вступлению в ВТО. Примеры восточноазиатских тигров (Тайваня, Южной Кореи и др.) по отношению к Кыргызстану не доказательны, поскольку их экономическое становление происходило в условиях жесткого геополитического противоборства холодной войны, когда США и страны НАТО были крайне заинтересованы в формировании сильных союзников в АТР в противовес коммунистическим СССР и Китаю. Кроме того, сухопутное положение Кыргызстана усиливает его зависимость от соседей, через территорию которых проходят основные транспортные пути, соединяющие его с внешним миром. Стремление Кыргызстана играть роль крупного транзитного узла также реализуемо только на фоне добрососедских отношений с крупными державами региона. В этих условиях построение стратегии развития страны на базе евроатлантической ориентации с точки зрения ключевых геополитических факторов развития Кыргызстана представляется недальновидным.
