Место для строительства «нового» города, занимавшего территорию в 95 десятин, царские власти избрали несколько к югу от «старого» Оша, вверх по течению р. Ак-Бууры. По своей планировке его новогородская часть, где улицы прокладывались как бы в шахматном порядке и пересекались под прямым углом, выгодно отличалась от «туземного» Оша и других древних среднеазиатских городов и селений со множеством узких кривых улиц и тупиков, со скученной жилой застройкой. Вокруг православной церкви был разбит сквер, а прямо против него - через улицу - парк, простиравшийся почти до самой реки, берега которой были соединены мостом. Через него дорога шла прямо к большому каменному дому уездного начальника. В 1898 г. дом этот стоял на возвышенности в полуверсте от основной застройки в новой части Оша. В этой части города размещались почтовая станция, где останавливались приезжие (гостиницы в городе долго не было), почтово-телеграфная контора, казначейство, офицерское собрание, больница, приходское училище, русско-туземная школа и, конечно, казармы.
В ответ на постоянные жалобы горожан и в ожидании из-редка наведывавшегося с объездом по области или краю нового начальства в начале XX века уездной администрацией поспешно проводилось некоторое внешнее благоустройство. Это делалось в первую очередь для того, чтобы проезд и проход по ошским улицам «был удобен во всякое время года». Так, в период с 1907-1908 годов возводился бетонный мост через реку Ак-Бууру. В городском саду была построена единственная беседка. Строители засыпали гравием две улицы в центре и кое-где проложили тротуары. В 1906 г. длина мощеных улиц составила 1/30 часть общего протяжения улиц. В том же году возвели и первую, столь долгожданную скотобойню с помещением для промывки кишок.
Такая роскошь, увы, не затронула местные пенитенциарные учреждения. Полицейский участок и тюрьма в Оше размещались в казенных домах, которые, однако, даже судя по официальным документам, оставляли «желать много лучшего». Тюрьма - старое ветхое здание, как и арестантская, в 1908-1914 гг. была постоянно переполнена, а содержавшиеся под стражей узники находились в самых ужасных условиях.
А теперь - о благах европейской цивилизации. В конце XIX века во всем Оше был всего один фонарь. Но через десяток лет наметился явный прогресс: появилось 63 фонаря, в том числе 8 керосинно-калильных. В среднем на одну такую единицу системы освещения приходилось 1,5-2 версты улиц. В 1903 году в городе было 11 извозчиков.
Такса за проезд составляла 15 копеек - в конец так называемого «нового» (построенного русскими] города, 40 копеек - в конец «старого», и столько же за час езды. Столь значительная разница в оплате объяснялась не столько различной длиной «концов», сколько весьма сложными условиями передвижения в азиатской части города с ее хитро¬сплетением узких кривых переулков и тупиков. К тому же они изобиловали массой народа в прилегающих к торговым точкам местах, особенно по пятницам и в базарные дни.
Вот как информировала в 1913 году читателя о местной системе связи мусульманская газета «Вакт»: «В Оше есть почтовый и телеграфный пункт. Почту возят из Андижана конем. Пассажиры из Андижана ездят на бричке... конем и в почтовых дилижансах. Три-четыре года тому назад начался автомобильный путь».
Впрочем, прогресс не касался развития отсталого, карликового коммунального хозяйства, почти не финансируемого из городского бюджета. Неудивительно, что в анкете Центрального статистического комитета, собиравшего сведения о городах Ферганской области, ошский уездный начальник на многие пункты отвечал отрицательно: «Водопровода в городе нет», «канализации нет», «пожарных команд нет» и так далее, в том же духе...
Здесь заметим, что водоснабжение всегда играет важную роль в жизни города, особенно в Азии. Но даже в начале XX века водообеспечение Оша для бытовых, сельскохозяйственных и промышленных нужд горожан основывалось еще на древней арычной системе водопользования из реки Ак-Бууры. Тому сопутствовали многие беды. В частности, местные обыватели нередко испытывали острую нехватку воды летом, особенно и засушливые годы и в местах, удаленных от реки и арыков. А по мере удаления от главной водной артерии увеличивалась загрязненность влаги.
Потому с ростом численности населения все возрастала проблема антисанитарии. Как сообщал начальник уезда, нечистоты вывозились частью на поля, частью дезинфицировались (в некоторых местах общего пользования и дворах «интеллигентных» домохозяев в новой части города) и закапывались в ямах «без вреда для дворов (!) ввиду глубокого залегания подпочвенных вод». Понятно, что в результате такой «заботы» власть предержащих общее санитарное состояние города не только оставалось крайне неудовлетворительным, но и заметно ухудшалось с ростом Оша и его населения.
