Работавший в Киргизии в 60—70-е гг. А. Бекджанян привнес в свои портретные работы условно-декоративные приемы армянской пластики («Голова девушки», 1972, шамот; «Джамиля», 1970, дерево). В 70—80-е гг. в области скульптурного портрета проявили себя Д.Жолчуев («Мужской портрет»), В. Зухин («Портрет профессора Круглова»), Р. Шикова («Этюд. Портрет композитора Малдыбаева», 1979, шамот). О возможностях плодотворной работы в области портрета свидетельствуют первые творческие заявки молодого ваятеля Арстана Шаршекеева. Индивидуальной художнической интонацией, подчеркнутым волевым началом отмечен «Автопортрет» (1980, шамот). Здесь очевидно стремление скульптора к полнокровной реалистической форме. Удался Шаршекееву образ первого киргизского революционера, чекиста, самоотверженного борца за становление Советской власти Т. Жукеева-Пудовкина. Справляясь с фигурной композицией, скульптор свободно оперирует приемами реалистического мастерства, чувствует плотность скульптурной формы. Созданный им образ — строгий, мужественный, внутренне напряжен и отвечает народному представлению о легендарной личности. Искусство скульптурного портрета, представленное творчеством ряда сложившихся и формирующихся ваятелей, развивается довольно многопланово, сочетая задачи создания типических и индивидуализированных образов, обогащая художественное представление о человеке в контексте социальной и духовной жизни нашего времени. Здесь ярко представлены героические образы людей эпохи революции, гражданской и Великой Отечественной войн (Т. Жукеев-Пудовкин, Я. Логвиненко, Ч. Тулебердиев и др.), лучшие выразители трудовой доблести народа Кайназарова, Дж. Мусабеков, Г. Нурманбетова, Э. Турдубаева), представители творческой интеллигенции (Ч.Айтматов, А. Салиев, М. Рыокулов, Б. Кыдыкеева). Ряд работ Т. Садыкова («Портрет студента», «Портрет профессора М. Миррахимова», «Академик К. Оторбаев»), 3. Хабибулина («Искен», «Гуля», «Женский портрет», «Паша»), В. Шестопала («Чолпон», «Скульптор О. Мануйлова»), А. Мухутдинова («Доярка Айша»), Д. Хеидзе («Портрет Толубая Джалилова»), А. Шаршекеева («Автопортрет») говорят о плодотворном развитии камерно-психологической линии скульптурного портрета, о пристальном внимании ваятелей к неповторимости обликов, характеров, душевных состояний людей, мира их чувствований и переживаний. Отточенность и разнообразие композиционных приемов пластических решений, проникновение в специфику обработки материала, очевидные в лучших портретных работах,— результат возросшего мастерства ваятелей, большинство из которых достигли рубежа творческой зрелости. Отмечая достижения киргизской станковой пластики, показанные на I Всесоюзной (Москва, 1983) и межреспубликанской региональной (1983) выставках скульптуры, а также на ряде крупнейших всесоюзных и республиканских выставках, следует отметить, что в этой области в последнее десятилетие наблюдается некоторый спад творческой активности ваятелей по сравнению с рубежом 60—70-х гг. Это в немалой степени объясняется чрезмерной загруженностью небольшого коллектива скульпторов заказами на создание монументальных и монументально-декоративных работ. Однако накопленное мастерство, настоятельная потребность жизни в воплощении в вечных материалах конкретных героев и этического идеала советского общества, а также крупные достижения и широкие творческие поиски в этом направлении всего многонационального отряда советских скульпторов — веские стимулы для нового поворота ваятелей республики к станковой скульптуре, оживления и нового подъема всех ее жанров.
